Вадим Демидов: "Мне везет – мои романы печатают хорошие издательства"

Вадим Демидов

Фото: архив Вадима Демидова

НИА "Нижний Новгород" - Татьяна Неровня

- Как вы пришли к желанию начать писать? Это как-то связано с увлечением музыкой или это два совершенно не пересекающихся творческих процесса?    

- Писать рассказы я начал еще до "Хронопа", году в 82-м. Примерно в это же время случилась легендарная история – я выслал два рассказа в "Литературную Россию" и оттуда пришел письменный отказ: "Вы слишком подражаете Марселю Прусту". О Прусте я в то время уже слышал, но не читал, и пришлось отправиться на книжный толчок и приобрести его романы – кстати, за бешенные по тем временам деньги. Потом я действительно занимался преимущественно песнями, но когда в музыке намечалась пауза, я всегда переключался на прозу. Так во время кризиса 2008-2009 гг, когда посреди записи "Венецианского альбома" нам обрубили финансирование, я закрылся дома примерно на год и написал дилогию о "хронопах" – "Сержант Пеппер, живы твои сыновья!" и "Там, где падают ангелы" (в 2011-м году дилогия входила в лонг-лист премии "Большая книга"). И "#Яднаш" я писал в период, когда "Хроноп" в очередной раз взял паузу.  

- Вы пишете в стол или же всегда с мыслью о том, что книга должна быть непременно издана?    

- Писать в стол – это что-то из подцензурных советских времен. Сегодня у любого пишущего много вариантов для публикации – и соцсети, и специальные литературные ресурсы, в конце концов, за свои деньги можно книгу издать. Мне, может, чуточку везет – мои романы печатают хорошие издательства. Кстати, у меня есть проект, которым я занимаюсь около трех лет – "Сказки про животных". Потихоньку сочиняю, складываю. В копилке уже 23 сказки. Думаю, напишу еще пару – и опубликую. Этой осенью даже, возможно.  

- Как для вашей последней книги складывалась система персонажей? Как много в них реальных прототипов и почему основой произведения была выбрана именно эта тема? Вы лишь повествователь или все же занимаете ту или иную позицию?    

- Сегодня для писателя довольно сложно находиться над схваткой, но вдохновлен я теми же идеями – что и в 80-х: любовь, свобода и рок-н-ролл. На стороне тех, кто зажимает свободу, я никогда не буду. Для меня это слишком важная категория. От государственного насилия я никогда не получал наслаждения. Что касается персонажей "Яднаша", то они пришли в роман сами. Когда на центральной улице Нижнего появился ресторан "Сталинская дача", это был своеобразный вызов – мне и таким как я. Я написал в фейсбуке несколько пламенных постов, которые все бурно комментировали – и я этот медийный срач без задней мысли копировал в свою папочку, а через полгода мне все это пригодилось. Думаю, где-то с дюжину персонажей "Яднаша" имеют реальных прототипов. И они вполне узнаваемы: Светлана Кукина, Евгений Габелев, Гера Князев…  

- В романе лейтмотив - это интернет-битва. Как по-вашему, это станет орудием массового поражения нового века?  

- Я бы сказал жестче – идет гражданская война. И хорошо, что пока холодная, в соцсетях, в публицистике, в разговорах. Что же до нового оружия массового поражения нового века, то с телевизионной пропагандой по эффективности не идет в сравнение ничто. Именно она инициировала раскол в обществе, эту самую гражданскую войну. И, конечно, пиарщики, которые придумали "Сталинскую дачу", - одни из первых жертв пропаганды. Они попытались занять энергетики у дьявола, взять у него взаймы, при этом, быть может, не отдавая себе отчет в своих действиях. Такое обычно для человека бесследно не проходит. Впрочем, некий механизм самоочищения заложен в человеке, и он своими делами может высветлить свое нутро.  

- На какую аудиторию рассчитан ваш роман? Сейчас принято делить произведения на интеллектуальные и популярные? К какой категории бы вы отнесли свое произведение? Кстати, есть ли у него дидактическая составляющая?    

- Я не пишу беллетристику. Наверное, мои вещи – это романы идей. Верю, что это тексты неотчаявшегося человека, в котором теплится надежда, есть азарт созидания, а не только запрещения, разрушения, войны. Такова же, уверен, и моя аудитория. Есть ли в романе дидактика? Думаю, что-то такое есть. Я демонстрирую свои принципы, свой взгляд на вещи – но мягко, особо не напирая. Стараюсь показывать и изнанку.  

- Какой ваш главный герой? Всегда положительный?   

- Я не очень понимаю, что такое положительный герой. Герой должен быть сложным. Если он будет сложным – тогда и интересным. Кротов из "Яднаша" довольно типичен для настоящего времени. Он попал в ситуацию, когда ему приходится работать на пропаганду, быть ее верным винтиком – но при этом он видит ее лживость, ее фальшь. Скажу сильнее – он понимает, что работает в аду. Но заметьте, не уходит с этой работы. И когда его направляют в группу излечения анонимных "национал-предателей", он и их безропотно посещает. Впрочем, по-настоящему самоочищается Кротов во время своих исповедальных "мыслей на ночь". При этом, вы ведь помните, он честный малый. В другие времена мог бы быть героем. Но выпало ему жить в такие времена…  

- Планируете ли вы написание следующего романа в ближайшее время? Если да, то какого, и о чем он будет?  

- Заканчиваю новый роман с рабочим названием "2028". Число, вынесенное в название, обозначает время действия. Это одиссея писателя в эпоху Черной Дыры, в эпоху, которая вот-вот наступит в России. За эти годы герой успеет повоевать, побывать в плену, в тюрьме, пообщаться с русским языческим богом, наконец, встретить свою любовь. Как и полагается быть русскому роману, местами он дико страшный, местами ужасно смешной.