Елена Загайнова: "Базовое образование по физике, химии и биологии будет также актуально"

Врио ректора ННГУ им. Лобачевского, член-корреспондент РАН и доктор медицинских наук в программе "Герои Волги" рассказала Руслану Станчеву о новом совместном проекте с Intel, работе в научно-образовательном центре, преимуществах обучения в Нижнем Новгороде, "профессиях будущего" и проектах вуза в области популяризации науки.

Из вашей биографии становится понятно, что, помимо способностей менеджера, прежде всего вы — ученый с большой буквы. Управлять крупнейшим и уникальным в своем роде вузом Нижнего Новгорода невозможно без видения на перспективу и четко поставленных, но амбициозных целей. Вы стали руководителем несколько месяцев назад, но очевидно, что у вас есть понимание того, каким должен быть вектор развития?

Университет Лобачевского, действительно, уникальное учебное заведение — единственный в городе классический университет, в котором представлены все основные специальности. На самом деле, эта мультипрофильность — то, что дает учебному заведению колоссальный потенциал для дальнейшего развития. Прежде всего, это дает возможность внутри вуза делать сквозные образовательные и научные проекты, требующие вовлечения различных специалистов. Кроме того, у нас давно сложились прочные внешние коллаборации — с Российской академией наук, с другими университетами города и страны, а сейчас мы выстраиваем взаимоотношения и с правительством Нижегородской области. Но, конечно, самый главный фактор — это талантливые молодые люди с горящими глазами, которые действительно хотят заниматься наукой.

И в прошлом, и сейчас ННГУ рассматривается не только как университет, но и как серьезная научная база, и как поставщик высококвалифицированных специалистов для большого количества предприятий из разных отраслей, в том числе компаний с мировым именем — например, нижегородское подразделение Intel очень сильно укрепили именно выпускники Университета Лобачевского. Понятно, что образовательная, научная и профессиональная сферы деятельности всегда находятся в связке, поэтому интересно, какие еще направления, кроме IT, вы собираетесь развивать?

В науке есть прекрасные заделы — это направление всегда развивалось хорошо, особенно, в таких областях, как физика, радиофизика, химия. В последнее время очень активно развиваются биология и биомедицина, и задача новой управленческой команды, как мне кажется, состоит в том, чтобы масштабировать то многообразие научных проектов, которое у нас есть… Так мы сможем обеспечить себя и дополнительными специалистами, и финансированием, и новым оборудованием.

Отдельно отмечу, что очень хочется поднять на новый уровень социогуманитарные науки — у этого направления большой потенциал, но ему нужно помочь с научным вектором.

Есть ли сейчас спрос на гуманитарное образование? Есть много примеров того, как филологи и историки после получения диплома становятся менеджерами.

Да, но есть и специалисты с медицинским образованием, которые работают торговыми  представителями фармкомпаний. Навыки коммуникации и знание своего предмета еще никому не мешали — они всегда дают преимущество, как бы ни сложилась карьера выпускника.

Новость, которая в последние дни у всех на слуху — это трехстороннее соглашение Университета Лобачевского с правительством Нижегородской области и Intel, которое подписывали вице-президент корпорация Билл Сэвидж и губернатор Глеб Никитин. В чем его суть?

Прежде всего, мы хотим поднять качественный уровень подготовки студентов, которые осознанно приходят к нам, чтобы впоследствии трудоустроиться в компании —  вуз работает с ней с самого открытия подразделения в Нижнем Новгороде, и это всем известно.

Сейчас мы ищем новые формы сотрудничества — если раньше Intel на протяжении какого-то периода адаптировал наших выпускников под профессиональные задачи и особенности корпоративной культуры, то в настоящее время мы заинтересованы в том, чтобы давать эти знания как можно раньше. Это предполагает создание выделенной группы, образовательную программу которой мы сможем выстроить непосредственно со специалистами компании в роли преподавателей или супервайзеров. Помимо очевидных преимуществ, проект дает возможность давать студентам дополнительные научные задачи — в Нижнем Новгороде находится Центр исследований и разработок Intel, наукоемкое подразделение, работе которого мы бы очень хотели содействовать, например, в рамках совместной лаборатории.

Intel — это, безусловно, гигант, но не только ему требуются подготовленные выпускники. Вы задумывались над подобными проектами для нужд компаний, имеющих российскую прописку? Все-таки вуз сотрудничает, в том числе и с госкорпорациями.

Это так. Как известно, в прошлом году у нас открылось научно-исследовательское отделение Российского федерального ядерного центра. Оно занимается расширением возможностей применения пакета программ ЛОГОС. Одним из направлений нацпроекта "Цифровая экономика" является перевод гражданских учреждений на российское ПО — исследованиями в этой области мы как раз и занимаемся. У нас открылась лаборатория, оснащенная всем необходимым оборудованием, в которой работают аспиранты. Нам этот формат очень нравится, поскольку это наукоемкое направление, в рамках которого навыки наших специалистов оказались востребованы в госкорпорации, но при этом они остаются на нашей территории.

К слову, этот проект появился как одно из направлений работы нижегородского научно-образовательного центра мирового класса, создание которого активно продвигал губернатор Глеб Никитин. И это наверняка не единственный проект университета в составе НОЦ — что еще появление центра и ваше в нем участие даст региону и стране в целом?

Я могу говорить о том, что этот проект даст вузам и университету Лобачевского в частности. Прежде всего, сейчас о НОЦ уже можно говорить не как о перспективной форме научно-образовательного взаимодействия, а как о вполне состоявшейся. Первый отчет о работе центра был заслушан в феврале, он прошел успешно, и сейчас мы видим НОЦ как оптимальную площадку для интеграции науки, образования и реального сектора экономики в лице промышленности. Оказалось, что, когда мы все собираемся в одном месте, мы наконец-то начинаем понимать друг друга — по меньшей мере, это дает нам возможность заявить о своих научных разработках максимально широкому кругу компаний, которые могут найти им применение.

Проекты вуза, которые за последнее время прошли полный цикл от исследований до малого производства и появления промышленного партнера, как раз вошли в первую фазу работы научно-образовательного центра. При этом НОЦ — это открытая система: сейчас, когда стало понятно, что это за площадка, зачем она создавалась и как может помочь в решении практических задач, мы ожидаем большой приток бизнеса и образовательных учреждений, причем не только из региона, но и из соседних  субъектов.

Функционал НОЦ сам по себе понятен, но, как я понимаю, проект ведь предполагает еще и большую стройку? Это хорошо, поскольку новое строительство — это всегда новые рабочие места, дополнительные налоговые доходы и инвестиции. Кроме того, есть возможность расширения научно-технической базы, хотя с ней, как мне кажется, у университета проблем нет. Другие вузы вам не завидуют?

Не думаю, поскольку мы открыты в плане использования оборудования. Существующая база нас устраивает — к тому же, недавно мы получили возможность провести апгрейд на федеральную субсидию (125 млн руб. — ред.). Речь идет, в первую очередь, о закупке комплектующих, которые улучшают качественные свойства техники. Не скажу, что этот позволяет полностью превратить "Жигули" в "Тойоту", но например, цифровой микроскоп, которому добавили блок, в ряде случаев позволяет проводить исследования на совершенно ином уровне.

Закупаете отечественные или импортные комплектующие?

Это зависит от того, импортной или отечественной была база, для которой подбираются компоненты.

Для Нижнего всегда была актуальна проблема оттока кадров в Москву — в том числе, наверное, и в научной среде. При этом, в ННГУ работают преподаватели очень высокого уровня. Чем вы их мотивируете, и как убедить, например, талантливых абитуриентов учиться здесь, а не в другом городе или стране?

Я начну со второго вопроса, поскольку сама являюсь матерью выпускника, и аргументировать агитацию мне довольно просто. Если мы говорим об универсальных дисциплинах, таких, как физика, химия или биология, то базу как раз проще получить дома — нет стресса, связанного с тем, что в самом начале обучения приходится решать какие- то бытовые вопросы. Учебное заведение в Москве или Санкт-Петербурге можно выбрать на этапе магистратуры или аспирантуры, а тем, кто стремиться попасть туда сразу в надежде завершить обучение за рубежом, я могу прямо сказать, что в этом вопросе роль играет не базовый вуз, а научные публикации за время студенчества, которые будут отражены в CV. Если исследователь входит в известную научную группу, которых сейчас много, и имеет хороший бэкграунд, никому не будет важно, где были написаны работы — шансы уехать за границу на получение PhD абсолютно одинаковы для нижегородских и московских студентов. Мы даже готовы приглашать конкурирующие вузы или экспертов из "Сколково", чтобы они рассказали о том, как устроен этот процесс у них.

А как ведется работа с преподавательским составом?

Если педагог бифункционален — не только преподает, но и занимается наукой, то в Нижнем Новгороде все условия для этого есть. Получить грант, открыть лабораторию под конкретные задачи, привлечь специалистов, заказать оборудование — все это реально, для этого никуда не нужно ехать. На предыдущем месте работы мне удалось на практике доказать, что технические возможности в городе ничуть не хуже. Иногда для этого требуется отправить молодежь на короткую стажировку за границу,  чтобы они убедились в этом сами  — они приезжают успокоенные, занимаются наукой и пишут гранты здесь.

В феврале на совместном заседании президиума Государственного совета и Совета при президенте по науке и образованию было озвучено несколько инициатив, которые многим показались революционными — например, регулярная аттестация преподавателей университетов. Губернатор Глеб Никитин в своем Instagram писал, что такая мера может оказаться неприятной и непопулярной среди педагогов, зато станет для них отличной мотивацией. Вы с этим согласны?

На самом деле, преподавателей  ННГУ постоянно оценивают по ряду KPI — это как раз та группа, специалистов, работа которых жестко регламентирована и структурирована. Есть такие критерии как количество часов, публикаций и программ — на русском и английском языках. Раз в пять лет они проходят конкурс, который, по сути, является той же аттестацией.

Другое дело, что сейчас речь идет о так называемой "внешней аттестации", и мне, кажется, она может быть полезная в плане оценки уровня вуза и корректировки вектора развития. Преподаватель по итогам аттестации может прийти к выводу, что, возможно ему стоит поучиться чему-то на стороне и привнести что-то новое в свою работу — ничего плохого я в этом тоже не вижу.

А как вы относитесь к идее аттестации студентов?

Это более неожиданный  вариант, но опять же, в медицинских вузах она практикуется уже несколько лет. Многое зависит от того, как будет организован процесс — если к аттестации будут готовиться как к ЕГЭ, то, по крайней мере, неожиданностей не будет. Еще один вопрос состоит в том, какая у нее цель — оценить и сделать выводы или оценить и наказать.

Еще один важный тезис, который прозвучал, касался переподготовки преподавателей, которую организуют по "обмену" между вузами. Вам эта идея нравится?

Безусловно, особенно сейчас, когда мы трансформируем программы и добавляем новые курсы. Если у нас, скажем, нет "готового"  преподавателя, но есть запрос реального сектора экономики и желание  нашего специалиста получить новые знания — мы только рады.

Предполагается, что  сейчас роль региональных вузов при согласовании направлений подготовки и квот на целевой прием возрастет. Для вас это актуально?

Это очень актуальная мера. Мы бы хотели заниматься целевым приемом для региона, особенно с учетом того, что сейчас обсуждается возможность разделения финансирования — прием и квотирование будут осуществляться как федеральным Минобрнауки, так и непосредственно субъектами. Таким образом, мы сможем получить актуальный запрос от региона, кроме того, у нас появятся дополнительные, фактически бюджетные места.

Проблема, связанная с дефицитом бюджетных мест, мне кажется, актуальная для всех регионов. Является ли существующее соотношение платного и бесплатного приема справедливым, на ваш взгляд?

Количество бюджетных мест формируется исходя из потребностей регионов. Иногда мы сталкиваемся с некоторой задержкой, получая заказанные квоты, не через год, что было бы актуально, а, скажем, через два. Могу сказать, что сейчас у нас нет сокращения бюджетных мест ни по одной из специальностей - мы принимаем столько же студентов, сколько и раньше. Однако и тем, кому не удалось бесплатно поступить на ту или иную специальность, расстраиваться не стоит — я рекомендую начать обучение по финдоговору, поскольку всегда есть возможность впоследствии перевестись на бюджет при отличной успеваемости.

К слову, недавно губернатор Глеб Никитин принял решение в несколько раз увеличить размер бюджетных стипендий для талантливой молодежи, в том числе для студентов и аспирантов вузов. Как в Нижегородской области обстоят дела с талантливыми студентами,  и будет ли востребована данная мера поддержки?

Талантливой молодежи  много, и в этом смысле инициатива  блестящая. Прежде всего, это заинтересует  абитуриентов остаться в Нижегородской области — уже сейчас, проводя рекрутинговую политику и рассказывая об университете, мы приводим губернаторские стипендии как одно из преимуществ обучения в регионе. Другой вопрос, что, наверное, мы должны заниматься поддержкой  и тех студентов, которые не попали в эту верхнюю группу, однако это уже старт будущей большой работы.

Какие специальности, на ваш взгляд, будут востребованы и хорошо оплачиваемы в ближайшем будущем?

Опираться на аналитику того, что будет востребовано в горизонте пяти-шести лет, очень сложно. Интуитивно могу предположить, что базовое образование по физике, химии и биологии, которое дается в первые четыре года обучения, будет все также актуально, а уже к моменту поступления в магистратуру студенты сами смогут ориентироваться в мейнстримовых направлениях. К ним совершенно точно будут относиться нейронауки — все, что так или иначе связано с искусственным интеллектом, так называемая "мокрая" биология, машинное обучение, компьютерное зрение и так далее. По всем этим направлениям нужны специалисты. В точных и естественных науках — важна не столько база, сколько понимание того,  с чем специалист хочет связать свою будущую карьеру.

Актуальность никак не потеряют генетико-молекулярные исследования, которые все больше переходят в практику, в том числе в клинической медицине. Из разговора с главными врачами наших больниц я уже сделала вывод о том,  что  в будущем они хотят принимать на работу молекулярных онкологов и молекулярных клиницистов, которые не пугаются генетического анализа, терминов "мутация" и "амплификация". Химия тоже никуда не денется — здесь есть большой запрос и в науке, и в реальном секторе экономики. Поэтому, повторюсь, начинать надо с базы.

Я правильно понимаю, что все "профессии будущего" по совместительству предполагают и наибольшую капитализацию?

Так и есть. Наши студенты при желании могут зарабатывать уже с первого курса — они нужны во всех научных проектах, более того, их участие регламентировано. Если мы говорим про аспирантов, то они уже имеют достаточно солидную зарплату, а с реальным сектором экономики, в том числе представленным в Нижегородской области, я думаю, все понятно. Более уязвимы по сравнению с другими категориями аспиранты, однако, как уже говорилось, есть поддержка со стороны правительства региона, есть конкурсы и научные гранты, в том числе персональные. Ученый обязательно найдет возможность монетизировать свои знания, если он по-настоящему любит то, чем занимается.

Один из наиболее известных научно-популярных проектов  ННГУ — это Парк науки "Лобачевский Lab". Как сейчас развивается это направление?

Мы хотим его интенсифицировать, и в этом направлении, я надеюсь,  нам поможет "Кванториум", который открылся в том же здании. Это хорошая площадка, и у нас много молодых ученых, которым не хватает отдачи от популяризации науки. Кроме того, возможно мы будем искать новые формы для этой работы — у ученых хорошо получается популяризировать собственные проекты, а школьники, которых мы планируем приглашать, смогут на конкретном примере увидеть, до каких высот можно развить собственный интерес к науке. Я думаю, это хорошая мотивация, особенно когда рассказы звучат из уст людей, которые действительно всего добились сами. Наконец, есть вариант с организацией тематических школьных смен на базе нашего студенческого лагеря — в июне-июле у студентов сессия, и это время вполне можно использоваться для школьных программ по естественным наукам.