Павел Любимцев: "Нижний Новгород – это почти последний бастион чтецкого искусства на необъятных просторах нашей родины"

НТА - Марина Лайд

Встречи с известным российским ведущим, заслуженным артистом РФ, чтецом Московской филармонии Павлом Любимцевым прошли 11-13 января на концертных площадках Нижнего Новгорода - в Кремлевском концерном зале Нижегородской филармонии, в Нижегородской областной библиотеке имени Ленина и в Государственном музее Горького. В программу его "Литературного концерта", который состоялся 11 января в музее Горького, - вошли произведения По, Честертона, Конан-Дойля. 12 января в библиотеке имени Ленина Павел Любимцев прочитал фрагменты из творчества Дж. К. Джерома, Моэма, Конан-Дойля, Уайльда. А со сцены филармонии прозвучала программа "Михаил Булгаков. "Рукописи не горят", включавшая в себя рассказ о жизни и творчестве писателя, чтение фрагментов романа "Мастер и Маргарита".

По окончании одного из концертов Павел Любимцев ответил на вопросы корреспондента Нижегородского телеграфного агентства.

Вы нередко выезжаете со своими литературными программами в другие города России. Литературные концерты сегодня – это актуально или поклонников художественного слова в нашей стране, а также людей, готовых организовать такой концерт, становится год от года все меньше?

Нижний Новгород – это почти последний бастион чтецкого искусства на необъятных просторах нашей родины, что довольно жалко и грустно. Ведь с коммерческой точки зрения проведение этих концертов не очень затратно – едет всего один человек, везти его не сложно – это же не оркестр выезжает куда-то и не спектакль с актерами, костюмами и декорациями, к тому же литературный концерт может пройти практически на любой сцене. Так что, думаю, не в деньгах тут дело, а в том, что культурные тенденции нашей страны в настоящее время направлены не в сторону художественного чтения.

Жанр художественного чтения - это приоритетный жанр российской культуры ХХ века, нигде в мире больше этого искусства нет в таком разветвленном, разнообразном виде, как у нас, и с такой славной историей, как у нас. Когда этот жанр только зарождался, первый мастер художественного чтения – Александр Закушняк читал классические литературные произведения людям, которые и читать-то не умели. И они с жадностью это слушали. У Закушняка даже такая запись есть в дневнике: “Читал сегодня крестьянам рассказы Чехова и Мопассана – успех огромный”. Значит, им зачем-то были нужны серьезные рассказы, они к ним тянулись!

Это вообще черта российской культуры – тяга к серьезному искусству, которая существовала и у людей образованных, и у людей совсем не образованных. А сейчас времена другие – сейчас тяга к дешевой “развлекаловке”, что печально, а для жанра художественного чтения - просто губительно.

Судя по тем программам, которые Вы прочитали в Нижнем Новгороде, Вы отдаете предпочтение классическим произведениям?

Я стараюсь работать с произведениями, которые общедоступны, то есть с произведениями, которые имеют сюжетное содержание, и читать откровенно философскую литературу я, пожалуй, не рискнул бы именно в силу того, о чем я только что сказал. Мои программы как мне кажется, вполне могут иметь широкую аудиторию. И литературные концерты, которые проводятся в средних школах в Москве и Нижнем Новгороде это подтверждают.

На Ваш взгляд, что самое сложное в работе чтеца?

Чтец – это собеседник, и он должен быть интересным для каждого из слушателей. Чтец лишен партнеров, декораций, грима, костюма, реквизита. Он один на эстраде и должен держать внимание аудитории на протяжении всего концерта. Это очень сложная задача. Чем здесь взять? Ну, как вам сказать, умение рассказывать от себя и есть чтецкий дар. Дмитрий Николаевич Журавлев говорил о чтецком искусстве: “Театр “воображения”. У него было, действительно, гениальное воображение, и то, о чем он рассказывал, обретало почти материальность – так это было ярко, глубоко, точно. Но Журавлев – это пример очень высокий, это своего рода гений чтецкого жанра. Однако же в той или иной мере эта способность держать внимание аудитории рассказыванием свойственна каждому чтецу – если этого нет, ничего не получится. И многие драматические актеры, даже очень хорошие, на эстраде работать не могут, потому что их талант в другом. Драматическому актеру необходима непосредственность, наивность, вера в предлагаемые обстоятельства, умение забыть о себе и стать другим человеком – чтецу этого ничего не нужно. Чтец никогда не забывает, что он есть он, и чтец знает конец истории, которую он рассказывает, то есть воображение его работает в прошлом. Он рассказывает не то, что совершается сию секунду, а то, что уже было. А драматический актер проживает то, что совершается сию секунду, то есть он как бы не знает конца своей роли и конца истории, в которой он участвует. Словом, разные способности, кому-то дано одно, кому-то другое.